Это моя имха, имха психоаналитика
Это написалось в состоянии между "я - унылое гавно" и "сдохни весь мир". Сама немного путаюсь кто есть кто, но исправлять лень.
Реборн, 175 слов.
- Не-на-ви-жу. – Он произносит это с удовольствием, смакуя каждый слог. Прищуривает свои зеленые глаза и тянет:
- Не-на-вииижу.
Тот, кому он это говорит просто сидит и улыбается. И слушает, внимательно слушает, это же так весело – слушать признания в ненависти.
А другой продолжает:
- Я тебя ненавижу. Слышишь? Ты чертов ублюдок, и я тебя не.на.ви.жу.
А тот лишь еще больше растягивает губы в улыбке и склоняет голову набок. Будто говорит: «Ну, чем еще ты меня порадуешь?»
Он раздраженно фыркает и нервно смахивает с лица мешающую ему серебристую прядь.
- Ты меня бесишь. И улыбка твоя бесит. И существование твое тоже. Ненавижу!
Тот лишь тихо хмыкает и продолжает молчать. Он слышал это все десятки-сотни раз. Он может сказать наперед, что будет дальше. Но он молчит. И слушает. До поры до времени. А потом вдруг резко встанет и схватит того за руку. Притянет к себе и обнимет – да так, что дышать сложно. И начнет целовать – глубоко, жадно, до тех пор пока не услышит умоляющий стон и тихое-тихое «люблю». И это будет единственная правда из того, что было сказано.
Реборн, 175 слов.
- Не-на-ви-жу. – Он произносит это с удовольствием, смакуя каждый слог. Прищуривает свои зеленые глаза и тянет:
- Не-на-вииижу.
Тот, кому он это говорит просто сидит и улыбается. И слушает, внимательно слушает, это же так весело – слушать признания в ненависти.
А другой продолжает:
- Я тебя ненавижу. Слышишь? Ты чертов ублюдок, и я тебя не.на.ви.жу.
А тот лишь еще больше растягивает губы в улыбке и склоняет голову набок. Будто говорит: «Ну, чем еще ты меня порадуешь?»
Он раздраженно фыркает и нервно смахивает с лица мешающую ему серебристую прядь.
- Ты меня бесишь. И улыбка твоя бесит. И существование твое тоже. Ненавижу!
Тот лишь тихо хмыкает и продолжает молчать. Он слышал это все десятки-сотни раз. Он может сказать наперед, что будет дальше. Но он молчит. И слушает. До поры до времени. А потом вдруг резко встанет и схватит того за руку. Притянет к себе и обнимет – да так, что дышать сложно. И начнет целовать – глубоко, жадно, до тех пор пока не услышит умоляющий стон и тихое-тихое «люблю». И это будет единственная правда из того, что было сказано.